...каждый из нас по-своему лошадь (с) // Geronimo// Мы все умрём, идём дальше
Ну вотЪ, неделя минула, и я приползла. Могу сказать, что в этом году практика для меня была интереснее и удачнее, чем в прошлом. В том смысле, что я понимала, что делаю и зачем(и делала вообще, а не была пятым колесом), и отношения с окружающими были теплее.
Я считаю, что эта практика получилась продуктивнее вообще. Ещё и потому, что стрясти с несчастных бабушек непременно фольклор — на самом деле, задача малоосуществимая. То есть когда осуществимая, когда нет. С диалектной речью проще. Опыт показал, что вопрос в лоб и здесь бессмысленнен за рееедкими исключениями (один раз даже девяностовосьмилетняя бабушка сама, совершенно без просьбы прониклась идеей объяснить нам слова, которые «а вот вы не знаете», то есть именно что диалектные!
). Но здесь существует вариант «просто беседы» и, следовательно, возникновения живого потока речи, где те самые диалектные слова «выскакивают» сами собой.
В процессе мне очень мешала жить привычка вспоминать прочитанное (не учебник, а худ. литературу
), и смотреть на слова так: «если я, беспросветно городской житель, знаю это слово, наверное, оно не диалектное»
Ну а помогал мне буквально охотничий азарт. Так, одно из слов я услышала в самый последний день в случайном разговоре двух соседок
Надо сказать, что у меня возникли мысли, не относящиеся к области языкознания. Например,с одной стороны, мысль о людском жизнелюбии и оптимизме. Достаточно сказать, что многие пожилые женщины себя старыми не считают. Мне могут ответить, что женщины вообще не склонны считать себя старыми, но... у меня перед глазами пример моей бабушки. Контраст разителен, и не в пользу города.
С другой стороны возникла мысль о попытке ловить руками убегающую воду. Те места, та жизнь из чужого прошлого, о котором рассказывали когда старые, а когда очень стрые женщины — это то, что ушло, чего уже не будет.
Для меня эта поездка была тем более познавательна, что никакой деревенской бабушки, равно как и дачи у нас нет, а Липяги были деревней в меньшей степени. Так что, полный набор впечатлений, вроде овец, пасущихся возле школы, стада невозможно важных гусей, временами обретающихся там же, купания в угольном сарае, парного молока и целого поля шалфея. Огромного поля шалфея.
А ещё надо сдать транскрипцию и отчёт.
Я считаю, что эта практика получилась продуктивнее вообще. Ещё и потому, что стрясти с несчастных бабушек непременно фольклор — на самом деле, задача малоосуществимая. То есть когда осуществимая, когда нет. С диалектной речью проще. Опыт показал, что вопрос в лоб и здесь бессмысленнен за рееедкими исключениями (один раз даже девяностовосьмилетняя бабушка сама, совершенно без просьбы прониклась идеей объяснить нам слова, которые «а вот вы не знаете», то есть именно что диалектные!

В процессе мне очень мешала жить привычка вспоминать прочитанное (не учебник, а худ. литературу



Надо сказать, что у меня возникли мысли, не относящиеся к области языкознания. Например,с одной стороны, мысль о людском жизнелюбии и оптимизме. Достаточно сказать, что многие пожилые женщины себя старыми не считают. Мне могут ответить, что женщины вообще не склонны считать себя старыми, но... у меня перед глазами пример моей бабушки. Контраст разителен, и не в пользу города.
С другой стороны возникла мысль о попытке ловить руками убегающую воду. Те места, та жизнь из чужого прошлого, о котором рассказывали когда старые, а когда очень стрые женщины — это то, что ушло, чего уже не будет.
Для меня эта поездка была тем более познавательна, что никакой деревенской бабушки, равно как и дачи у нас нет, а Липяги были деревней в меньшей степени. Так что, полный набор впечатлений, вроде овец, пасущихся возле школы, стада невозможно важных гусей, временами обретающихся там же, купания в угольном сарае, парного молока и целого поля шалфея. Огромного поля шалфея.

А ещё надо сдать транскрипцию и отчёт.
С другой стороны возникла мысль о попытке ловить руками убегающую воду. Те места, та жизнь из чужого прошлого, о котором рассказывали когда старые, а когда очень стрые женщины — это то, что ушло, чего уже не будет.
Вот для этого мы и записываем - чтобы хоть такие материалы остались. Это как с вымирающими языками.
А вообще, счастливые люди, которые ездят в экспедицию на неделю и не очень далеко от своего города...
Вот для этого мы и записываем - чтобы хоть такие материалы остались. Это как с вымирающими языками. Да, именно. Я об этом тоже думала. Но всё равно печально. Там, где мы жили, ещё ничего, а вот куда мы ходили-ездили — Ссыльное, Широкое — половина домов пустые. Эх. Но хочется верить, что мы не зря стараемся.
А вообще, счастливые люди, которые ездят в экспедицию на неделю и не очень далеко от своего города...
Наверное.
Эх.
Хотя я была бы не против чего-то большего, было бы интересно.
Может, получится еще!
Б.Сокрова, сами деревни не пустуют, но языки почти вымерли...
Понятно... А тут много получилось. И даже попел попался. Руководитель говорит, это вообще редкость.
Может, получится еще!
Надеюсь.)
Тут же вспоминаются все наши способы помыться в экспедиции!
А где вы жили, кстати? В школе?
Сарай был без одной стены, и эту пустоту прикрывали роскошные кусты, в которых, правда, в одном месте возле тропинки обитала крапива. Вобщем, это было надёжное место
все наши способы помыться в экспедиции!
какие, например?
О, например, добраться на попутках до ближайшего санатория и притвориться отдыхающими!
А наши коллеги, которые ездили в другое место, нашли душ на заправке.
да, в школе жили, в спортзале.
Мы в разные годы жили: в детском саду (я этого еще не застала, говорят, было весело: составляли по три детских кровати и спали на них), в школе, на почте и прямо у бабушек.
В детском саду — это жестоко, да. Я, в свете этого, склоняюсь к мысли, что нам ещё повезло...
Особенно мне нравится первое!
Да уж!
Экспедиция... хорошие были деньки.
Кстати, неужели удавалось, притвориться-то?
Хмм, а ты больше не ездишь?
Иногда удавалось так, иногда за шоколадку. Там был такой санаторий - общественные души отдельно от комнат, на первом этаже. А на территорию пускали всех.
Хмм, а ты больше не ездишь?
Я немного в другую область ушла, теперь только в детские сады.